У судьи была собака
У судьи была собака
Уход судьи в отставку не освобождает его от ответственности за совершенное преступление
В далеком уже 2013 году у судьи в отставке украли собаку. Изобличать похитителей ей помогала подруга, которая на тот момент была мировым судьей и могла при наличии законных оснований ограничивать конституционные права граждан.
Законных снований не было, но помочь, видимо, хотелось. Поэтому…
Далее уже строки из судебного акта (материал подготовлен на основе Апелляционного определения Апелляционной коллегии Верховного Суда РФ от 26.07.2022 N АПЛ22-298 и актах нижестоящей инстанции):
«Процессуальной проверкой установлено, что в период с 27 июля по 2 августа 2013 г. судья в отставке Л., желая изобличить лиц, похитивших ее собаку, обратилась к своей знакомой мировому судье 1-го судебного участка Барабинского судебного района Новосибирской области Кошлак Т.В. с просьбой подписать изготовленный ею судебной запрос на получение информации о владельце (фамилии, имени, отчестве и адресе) абонентского номера, а также детализации телефонных соединений другого абонентского номера мобильной связи, используемого Ш. В тот же период времени Кошлак Т.В., не имея в производстве судебных дел, дающих основание на получение данной информации, при отсутствии законных оснований для ограничения конституционного права граждан на тайну телефонных переговоров, в нарушение требований действующего законодательства Российской Федерации подписала судебный запрос на предоставление оператором связи ОАО "Мобильные ТелеСистемы" (ОАО "МТС") указанных выше сведений, передала его секретарю судебного участка П., которая зарегистрировала этот запрос в журнале учета исходящей корреспонденции и направила его почтовым отправлением в ОАО "МТС"».
Короче говоря, начинающая судья нарушила тайну телефонных переговоров граждан. Шли годы. И вдруг, возможно, как гром среди ясного неба, Председатель Следственного комитета РФ 24 января 2022 г. обратился в Высшую квалификационную коллегию судей Российской Федерации (синонимы - ВККС РФ, Коллегия) с представлением о даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении бывшей ранее мировой судьи, а теперь председателя Купинского районного суда Новосибирской области в отставке.
Высшая квалификационная коллегия судей Российской Федерации 7 февраля 2022 г. решила дать такое согласие.
В свою очередь Кошлак Т.В., не желая сдаваться, обратилась в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением об отмене указанного решения, считая его незаконным и необоснованным, принятым с нарушением процедуры рассмотрения представления и ее права на непосредственное участие в заседании Коллегии с приведением доводов, обосновывающих ее позицию по существу представления, поскольку ее ходатайство об отложении рассмотрения представления по причине нахождения на стационарном лечении было оставлено без удовлетворения, что нарушило ее права на защиту, представление доказательств и возражений по рассматриваемому вопросу.
Судья в отставке указала, что ВККС РФ отнеслась к принятию решения о даче согласия на возбуждение уголовного дела в отношении неё формально, по существу, ограничившись констатацией того, что уголовное преследование Кошлак Т.В. не является преследованием за позицию, занимаемую ею при осуществлении правосудия, а также не связано с ее профессиональной деятельностью. Также она обратила внимание судей на то, что сведения о ее причастности к совершению преступления сделаны на основании не проверенной надлежащим образом информации, материалы процессуальной проверки содержат противоречивые данные.
При это административный истец сообщила, что при осуществлении проверки в порядке статей 144, 145 УПК РФ допущено существенное нарушение законодательства, обеспечивающего неприкосновенный статус судьи, поскольку разрешение на проведение оперативно-розыскных мероприятий в отношении Кошлак Т.В. по факту ненадлежащего исполнения должностных обязанностей в установленном законом порядке получено не было. Считает также, что ВККС РФ не соблюдена надлежащая процедура исследования наличия основания для возбуждения уголовного дела, осталась без внимания процедура получения материалов названной выше проверки, нарушены положения пункта 7 статьи 16 Закона Российской Федерации от 26 июня 1992 г. N 3132-1 "О статусе судей в Российской Федерации".
Несколько отступая от пересказа судебных актов, отмечу, что на 100 процентов уверен, что за время работы в суде, не раз приходилось этому человеку закрывать глаза на аналогичные нарушения. Во всяком случае, у меня за десятилетия работы сложилось такое мнение обо всех причастных к уголовному судопроизводству судьях.
Но вернемся к процессу.
Выслушав объяснения …, Верховный Суд Российской Федерации не находит оснований для удовлетворения административного искового заявления:
«Доводы административного истца о незаконности и необоснованности оспариваемого решения, нарушении Коллегией процедуры рассмотрения представления Председателя Следственного комитета Российской Федерации не находят своего подтверждения…
…
Установление факта совершения судьей преступного деяния не относится к компетенции органа судейского сообщества, а указанные административным истцом обстоятельства, включая сопутствующую им оценку допустимости и достоверности доказательств, подлежат проверке и установлению в порядке, предусмотренном уголовно-процессуальным законом.
Как неоднократно отмечал Конституционный Суд Российской Федерации, результаты оперативно-розыскных мероприятий являются не доказательствами, а лишь сведениями об источниках, которые могут стать доказательствами только после закрепления их надлежащим процессуальным путем, а именно на основе соответствующих норм уголовно-процессуального закона, т.е. так, как это предписывается статьями 49 (часть 1) и 50 (часть 2) Конституции Российской Федерации (определение от 29 марта 2016 г. N 479-О и др.). На основании результатов оперативно-розыскной деятельности возможно не только подтвердить, но и поставить под сомнение или опровергнуть сам факт преступления, что имеет существенное значение для разрешения вопроса об уголовном преследовании или отказе от него, а также от применения связанных с ним мер принуждения или ограничений прав личности (определения от 21 мая 2015 г. N 1182-О, N 1183-О и N 1184-О)».